Никогда ранее не замечала, как в осеннем лазоревом небе, опустошенном и покинутом, похожи церковная колокольня, с белыми стенами и золотым куполом-шапочкой, и береза, чьи ветви начинаются высоко, обнажая белый ствол, и еще не сорванные ветром листы горят на верхушке
золотой черепицей.золотой черепицей.
Случайная капля воска, попавшая в лампаду, расплылась на шелке масла сизым васильком.
Солнечный свет погожего дня проливается в овраг, слишком глубокий для него, и, опаленный ужасом, успевает осветить лишь спуск. У склона растут две тонкие березки, жмущиеся друг к дружке, точно сестрицы, взявшиеся за руки. Их наряд вызолочен солнцем, которое яростно отбивает сестер от мрака, и листы-блестки их платьев пылают, будто загоревшиеся огнем.
Осень в лесу – время бал-маскарада, радости и отдыха: от надежд, реализованных ли; пережитых тягот; результатов собственных трудов. Это время, когда рабочую невзрачную одежду можно сменить на праздничную. Время великолепия, доступного каждому.
Лес – всё тот же парад колоссов и карликов, но смена летних цветов, преобразив всех до неузнаваемости, изменила вместе с лицами, внешностью и маршрут пути. Озеро отпустило воду, обнажив корсет крутых, подмытых берегов. Ручей перекинулся речкой. Где устилал землю мох, теперь топь. Оглянись, и не увидишь никого, с кем знался ранее.
Сестрицы-березки стоят привратницами на спуске в овраг, и у босых ног их плещется море темноты, и шуршит в его пальцах мишура из листьев, и можно услышать, как ветер где-то там, в невидимой дали, дразнящее взрывает фейерверк.
Видела потрясающей красоты закат. Смотрела его, как кино.
Сначала облака окрасились в фиолетовый и кислотно-розовый, смотрелось уязвимо и очень по-девчачьи. Потом появился персиковый цвет, вобрал в себя весь контраст до нежных оттенков. В молодую девушку в платье таких цветов можно легко влюбиться.
Затем у горизонта, там, где садится солнце, ткань облаков окрасилась в пламя золота и лавы, какие нити вить только у жерла проснувшегося вулкана.
А дальше небосвод опрокинулся и захлебнулся в морской глубине.
Но, конечно, никто не стал останавливать машину лишь по моей эстетической жажде, и я снимала в неразберихе, и мутное окно примешивалось на снимках к мутному движению.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.